Готового аскетического маршрута – одного для всех семей – не существует

Размышляя над семейной аскетикой шаг за шагом, мы подошли к теме воспитания детей. Прежде чем ей заняться, признаем: готового аскетического маршрута – одного для всех семей – не существует. Аскетику не стоит представлять как отлаженную стандартную технологию производства святых людей. Это искусство быть христианином при всем многообразии современной жизни, с ее простыми и сложными закономерностями, с чудесами, которые выше закономерностей.

Я не претендую на создание универсальной системы семейной аскетики, просто описываю этапы семейной жизни и основные аскетические задачи на каждом этапе. При этом ориентируюсь на аскетическую традицию Церкви.

В жизни конкретных семей этапы варьируются

Предыдущая статья была о том, как молодожены готовятся к рождению детей. А ведь желанная беременность может и не наступить через год после свадьбы. Тогда последовательность событий другая: супруги соборуются, молятся о даровании детей, вверяя себя воле Божьей, обращаются к врачам. И помнят, что по поводу некоторых биотехнологий для бездетных супругов (ЭКО, «суррогатное материнство») Церковь высказала свое предостерегающее слово.

Бывает, что усыновление – это крест самодельный, без Божьего благословения. Самодельный крест люди часто бросают

Проходит еще время, у кого-то рождается ребенок, у кого-то нет. Что тогда? Одни принимают бездетность как свою судьбу, другие берут на воспитание приемных детей. Как варьируются этапы? Вроде бы у приемных родителей просто отсутствует этап беременности и рождения ребенка, сразу идет этап воспитания. Нет, уточним – скорее этап перевоспитания, чем воспитания. А подготовка к родам не просто отсутствует, ее место занимает другой этап с задачей – выбрать и полюбить как своего ребенка, которого «биологические родители» бросили; принять его, сродниться и отсекать помыслы «он ведет себя скверно, потому что не наша кровь».

Похожая аскетическая задача была на этапе выбора невесты и жениха, проверки любви. Супруги, прежде чем взять ребенка в семью насовсем, какое-то время тоже «проверяют»: волонтерствуют в детском доме, общаются с детьми, берут погостить ребенка на неделю в свой дом. Нелишние хлопоты; были случаи, люди усыновляли ребенка, а через какое-то время возвращали в детдом. Ребенок уже получил травму – предательство родителей, и вот вторая травма от приемных родителей. Почему это происходит? – Самодельный крест люди часто бросают.

Родительский подвиг – всегда крест и всегда радость. Бог дает нам спасительный крест, когда мы рождаем и воспитываем детей. Бывает, что взять приемного ребенка в семью – значит понести данный Богом родительский крест. А бывает, что усыновление – это крест самодельный, без Божьего благословения и помощи. Супругам надо всё это взвесить, обдумать, просить у Бога вразумления, советоваться с опытным духовником.

Никакой гаджет не исполнит наш родительский долг

К теме воспитания детей в наши дни трудно подступиться. К старцу Иоанну (Крестьянкину) как-то приехала семья. Старец, увидев детские ссоры братьев, спросил их: «Воюете?» И, обращаясь к их отцу, произнес: «Молись Божией Матери и Ангелу Хранителю, чтобы они козликов переменили в ягнят. Своими силами в наше время воспитать детей невозможно, дух времени влияет на всех».

И еще присоветовал мальчикам: «Прежде чем обратиться к брату своему, попроси разрешения у его Ангела Хранителя».

В наше время традиционное добротное воспитание детей присутствует всё меньше. 100 лет назад на замену патриархальной семье и церковному воспитанию были созданы учреждения с воспитательными задачами в духе радикальной «революционной аскетики». Постепенно радикализм смягчался. Многие родители успокоились: «Детей воспитывают в детском саду и школе. Трудных подростков перевоспитает армия».

Друзья Владимира Высоцкого говорили, что его воспитал московский двор (отсюда его очень мужская поэзия). Была своя «дворовая аскетика»: заступись за слабого; первое слово дороже второго; ябедничать нехорошо; поделись пирожком с товарищем; лежачего не бьют...

У малышей развивается зависимость от гаджетов. Дети отрываются от реального, Богом сотворенного мира

Современные родители воспитаны не столько своими родителями, сколько кинофильмами, телепередачами, Интернет-контентом. Сами живут в гаджетах – и детям вручают их же: «Не приставай к папе». У малышей развивается страсть – зависимость от гаджетов. Дети отрываются от реального, Богом сотворенного мира и отправляются в виртуальные «доброзлые» миры. В наше время большинство детей воспитываются в пространстве массовой культуры, из них выращивают потребителей услуг.

Старцу Иоанну многие родители жаловались на сложности с нынешними детьми. Старец объяснял:

«С детьми было бы проще, если бы они не были в своих устремлениях предоставлены сами себе. Ведь всё можно иметь: и телевизор, и магнитофон, но всё должно быть на своем месте, и ничто не должно обладать нами. А сейчас вещи начинают обладать душами людей».

Очевидное аскетическое правило: не предоставляем детей их неустойчивым желаниям и страстям, занимаемся детьми, не отдаем их на воспитание-растерзание гаджетам. Избегаем родительских грехов.

Я не враг компьютерных технологий. Мне противны обе крайности – технократия («любые проблемы можно решить с помощью современных технологий») и технофобия («увлечение техникой завело нас в тупик, если мы откажемся от электронных технологий, наши проблемы будут решены»). Да, на калькуляторе удобно посчитать стоимость покупок в магазине, быстрее, чем в голове перемножать. Но никакая бытовая техника не даст ребятам полноценного воспитания. Нужны родители, которые будут чувствовать ребенка: что ему сейчас нужно, что он сейчас переживает.

Когда мы начинали семейную жизнь, мы учились чувствовать друг друга, – муж и жена. Потом родился малыш, мы стараемся чувствовать его, задолго до того, как он заговорит. Чувствуем ребенка и пытаемся уловить Божий замысел об этом ребенке. Это основа, на которой строится воспитание. Митрополит Антоний называл эту основу аскетическим термином «созерцание»:

«Христос всегда действовал из глубины созерцания. И созерцание в Нем было совершенной способностью слушать и слышать, смотреть и видеть, и осуществлять… то, что входило в замысел Божий».

Осуществляется замысел Божий словом и безмолвием, действием и воздержанием от действия.

Воспитание примером, но не напоказ

Как мы воспитываем детей? Больше словами. Напрямую и намеками, мягко и резко, по обстоятельствам. Кто-то настаивает, что в исключительных случаях приходится шлёпнуть, кто-то возражает. А ведь самый убедительный, универсальный способ воспитания другой – личным примером.

Помню, лет в 6 повезли меня к бабушке на праздник. Собрались гости, один из них на кухне курил. Я стоял рядом. Дядя увидел мой интерес и отвесил мне несколько спокойных слов о вреде курения, продолжая затягиваться, не без удовольствия. Дядя правильные вещи произнес, однако его живой пример уничтожал его слова начисто.

Теперь я тоже могу сказать дочери правильные вещи: «Перед едой произнеси ‟Отче наш”». Но если ребенок не увидит, что папа сам реально молится, а не воспроизводит механически заученные слова, – то молитва не прилепится к детскому сердцу. Если я молюсь напоказ, перед ребенком, а не перед Богом, то ребенка оттолкнет показуха, фарисейство, ханжество.

Для чего мы воспитываем ребенка?

Самую суть воспитания старец Иоанн кратко обрисовал многодетной матери:

«Воля Божия определила Вам быть матерью четырех витязей, которых вы, а никто другой, должны приготовить к взрослой жизни: дать им понятия о ее цели, о путях, ведущих к цели… показывайте им в жизни следы Промысла… Сейчас не о Боге им толкуйте, а о жизни, которая может быть с Богом или без Бога».

Воспитание готовит детей к будущей жизни, помогает взрослеть. Зрелый человек твердо знает, что у жизни есть цель. Когда полноценного понимания цели у человека нет, тогда 30-летние спиваются, подростки совершают самоубийство. Что несчастным подросткам о жизни объяснили родители? Несчастные родители сами-то понимают, зачем они живут? Воспитующий экранчик детям указывает ложную цель жизни – получать максимум удовольствий при минимуме усилий. И вражий голос внушает подросткам, что подумывать о самоубийстве – «круто», адреналин.

Родители дают объясняют детям главные в жизни вещи, так Бог благословил

Родители дают жизнь детям и объясняют детям главные в жизни вещи, так Бог благословил. Родители помогают детям взрослеть, благословляя, отпускают их в самостоятельную семейную жизнь. Жизнь взрослого человека идет, как путь, к определенной цели. Не к смерти. Цель – спасение от гибели, вечная жизнь с Богом. Серафим Саровский цель человеческой жизни видел в стяжании Святого Духа Божьего. Старец Серафим родился в купеческой семье, и цель у него, казалось, вот – стяжание богатств, ненасытное потребление благ. Но преподобный выбрал иную, вечную цель и монашеский путь к ней. А праведный Алексий Мечёв шел к той же вечной цели другим путем – через семейную аскезу.

Бог создал мир, как дом, приспособленный для человека. На Земле благоприятный диапазон температур, кислород, съедобные растения, «интуитивно понятный интерфейс» окружающей среды. Повсюду мы можем найти следы Промысла, заботливую руку Создателя дома. В истории нашей цивилизации, нашего рода обнаруживается действие Промысла Божия.

Если жить без Бога, то жизнь становится бесцельной тратой времени, бессмысленной суетой случайно появившегося на земле человечка. Настоящее воспитание готовит детей к взрослой жизни, и обязательно – к вечной жизни.

Гармоничное развитие души и тела

Не надо из развития делать идола. Мечта о неуклонном развитии человека и человечества лопнула в XX веке. Прогресс чередуется с регрессом, бывает и застой, плато. Стоит ли развиваться ради успешной сдачи тестов, экзаменов, отчетов? При гармоничном развитии души и тела человеческая природа одухотворяется, вот ради чего развитие. Для этого надо подчинить душе тело, иерархически, тогда душа и тело слаженно взаимодействуют. И в человеке не будет внутренних конфликтов. Они гораздо разрушительнее, чем конфликты, спровоцированные внешними обстоятельствами.

Распространенная ошибка – считать душу одной из функций человеческого тела (ЦНС), то есть низводить человека до уровня животного, приравнивать разум к инстинкту. Еще разум человека часто низводят до самообучающихся нейросетей, до компьютерного процессора. Душа – это ум и эмоционально-волевая сфера. Ум постигает мир через рассуждения, через интуицию. Как у компьютеров обстоят дела с интуицией? Так же плохо, как плохо у животных с математическими вычислениями.

Христиане верят в высокое достоинство человека, оно в том, что человек – это образ Божий. Этот образ проявляется в разумности, в свободе воли, он может быть искажен, но не исчезает в человеке никогда. В образе Божием наше достоинство, а не в том, что какой-то человек занимает высокое положение в своем городе, или что у него «процессор» работает лучше, чем у других. Эту мысль о достоинстве стоит внушить ребенку, пригодится.

«Ум» в православной традиции сближается с понятием «дух», это «духовная вершина» человеческой души. Высшая деятельность ума, по мысли святых отцов, – это молитва и богомыслие. Мы молимся сами и воспитываем наших детей молитвой, есть присловье: говорите не столько с детьми о Боге, сколько – с Богом о детях. Мы духовно развиваем души детей, когда передаем им живой опыт предстояния Богу.

Мы духовно развиваем души детей, когда передаем им живой опыт предстояния Богу

Вот родители рядом с новорожденным поют «Богородице Дево», ребенок эмоционально реагирует, участвует в молитве родителей, пусть не умом (он пока не понимает). В 4 года ребенок перед сном осмысленно говорит: «Господи, благослови меня на ночь», – и родители при малыше кратко молятся. Дети постарше участвуют в семейном вечернем правиле на 10 минут. Дальше больше – богослужение домашней церкви: его можно строить, например, по молитвослову, изданному священником Михаилом Асмусом. В этом молитвослове выбраны для мирян храмовые молитвы из суточного, седмичного и годового круга церковного богослужения. Молитва домашней церкви нарочно связывается с храмовым богослужением, помогает вникнуть в него, жить им ежедневно.

Когда начинается духовное воспитание? Во время беременности, когда будущая мама причащается, молится, и это чувствует малыш. Потом крестины, духовное рождение. Крестных выбираем таких, чтобы они с родителями приносили ребенка в храм на Причастие (хотя бы раз в месяц, поочередно). Если взрослый причащается вместе с ребенком, это воспитывает, да, ему приходится понести труд: пост, молитва, Исповедь. Труд «окупится». Через 14 лет, когда авторитет родителей пошатнется, крестный будет мостиком между подростком и Церковью, между подростком и его родителями. Может быть, именно крестный скажет нужные слова ребенку о пьянстве и разврате.

Важная задача – показать ребенку дорогу в церковь, протоптать ее. Объяснить, что мы приходим к Христу, а не к сотрудникам храма, которые могут и не блистать ангельским терпением. К чему это? Когда ребенок вырастет и у него будут трудности, он со своими проблемами придет к Христу в храм, а не потянется к наркотикам, не уйдет в секту неопятидесятников. Расскажем детям про суррогаты религиозности, про поддельное славянское язычество и психологические тренинги у коучей и гуру.

Бывает, родители жалуются: «Водили ребенка в церковь, всё было хорошо. Вырос, теперь его не затащишь. Что делать?» Старец Иоанн убеждал не просто водить, а приобщать детей к службе:

«Держите детей поближе к Церкви, чтобы они участвовали в пении… когда они отойдут от Церкви, то Бог за их отроческие… труды в храме обязательно вернет их назад».

Мы детям постепенно объясняем, что грех отрывает человека от Бога, от Источника жизни

Тяжело родителям видеть, как дети идут ложным путем. По этому поводу старец Иоанн объяснял одной матери: вашу дочь «привлекает мир – так и быть должно, Ваша же задача – привить ей вкус к добру и научить понимать, что есть добро, а что – грех и зло. Приказом: ‟Шагом марш за мной спасаться” – ничего не сделаете».

Маленькая дочь послушает маму, а подросток? Мы детям постепенно объясняем, что грех – не средневековые табу, а то, что порабощает человека (страсти – это греховные зависимости), разрушает нас изнутри; грех отрывает человека от Бога, от Источника жизни.

Детское понятие о добре и зле прорисовывается к первой Исповеди. Родители деликатно помогают детям лет в 7 подготовиться к таинству Покаяния, не превращая Исповедь в рычаг манипуляции: «Скажи, что маму не слушаешься». Ребятам легче исповедаться, если они видят: когда родители неправы, они извиняются, даже перед детьми.

Что еще? Продолжаем перечисление

Научить детей думать – тоже связано с духовностью. Мыслить последовательно и осторожно – ключ к глубокому пониманию жизни, основа настоящей образованности, на этом настаивал профессор Сергей Поварнин. Последовательное размышление о жизни, без скороспелых выводов, рано или поздно приведет человека к выводу о Промысле Божьем. Настоящая образованность… ее заслоняет соблазнительная идея, что в наше время упорная учеба уже не актуальна; всё, что нужно знать, можно в момент «нагуглить», «наютубить».

Не будем обожествлять информационные ресурсы Интернета, человеческий ум и добытые им научные знания. Бог дал человеку ум как добротный инструмент. Инструмент положено оттачивать, знать, где он работает успешно, а где нет. Как вырабатывать свое мнение, обосновывать его и отстаивать, не поддаваться скрытым манипуляциям извне? Эту задачу решают родители для себя и помогают решить детям.

Эпоха книжности закатывается, но пока еще можно приохотить детей к полезному и вдохновляющему чтению. Духовная литература, в первую очередь Новый Завет, читается не глазами и языком, не любопытствующим умом, а жизнью. Слово Божие каждый день будет сиять светом, если мы, прочтя его, постараемся применять его, не откладывая на завтра.

Мы мало задумываемся о культуре речи, будто она требуется лишь журналистам и писателям. Любому из нас нужно умение словами описывать свои мысли и эмоции, – чтобы контролировать их. Что значит контролировать свой гнев, ненависть, печаль, необоснованные страхи, нездоровую застенчивость?.. Есть еще умение – в любой ситуации находить поводы для радости и благодарения Бога. «Угрюмая жизнь не есть Божья жизнь», – подмечал святитель Феофан Затворник.

Сейчас больше говорят о мотивации, чем о силе воли (самодисциплине). Хорошо ли это? Надо научить ребенка волевым актом организовывать свое время, планировать работу и отдых на день, на неделю, на год, на 5 и 10 лет, на всю жизнь. Планирование на неделю важнее, чем на день, поскольку оно охватывает все сферы жизни отдельного человека. Планировать время приходится где-то жестко, а где-то и гибко, оставляя интервалы времени на непредвиденные обстоятельства, на волю Божию, «на себя».

Надо научить ребенка справляться с противоборством ума и воли (желаний): умом мы понимаем, что для нас полезно, а желаем почему-то того, что вредно. Если идти на поводу своих желаний и строить свою жизнь на чувственных наслаждениях, то дело кончится наркоманией, например. Воля развивается через тренировку терпения (сейчас с этим проблемы), через упорное доведение намеченного дела до конца. Воля закаляется через выработку чувства меры («Мне достаточно, спасибо, больше не надо»).

Хорошо помочь ребенку в развитии эстетического вкуса. Вкус к одежде, чтобы человек носил то, что ему идет, а не навязанные модные и статусные вещи, в которых он смотрится противоестественно. Свой стиль в одежде не менее значим, чем стиль разговорной речи и культура застолья. Одежда влияет на то, как мы себя ведем. В наше время важно привить вкус к хорошим мультфильмам и кинофильмам, толковым ютуб-каналам и сайтам, к талантливой музыке и живописи.

Мы учим детей общаться с Богом в молитве и общаться с людьми в реальной жизни и в соцсетях. Соблюдая оптимальную дистанцию, сокращая ее и увеличивая, когда нужно. Одна дистанция – для родного человека и друга, другая – для приятеля, третья – для соседа, сослуживца и знакомого, четвертая – для незнакомого человека. Родители могут быть для свои детей старшими друзьями, старец Иоанн советовал одной матери «с помощью молитв научить дочь различать доброе и злое… быть ей матерью, другом, советчиком».

Православная семья учит нас любви к Богу и к ближнему. Вот эту атмосферу христианской любви в семье создавать и хранить – и завещать детям. Это не абстрактные слова. «Федя, делай людям добро и не жди за это награды», – такой совет матери до глубокой старости держал в сердце хирург Ф. Углов.

Порой православные недооценивают телесную сторону человеческой жизни. Странно. Через тело выражается то, что происходит в душе, Сам Бог сочетал тело и душу воедино. В условиях малоподвижной городской жизни родители приобщают ребенка физической культуре (в широком смысле). Сначала по утрам – нескучная зарядка (в 40 лет спасибо скажут), здоровое питание, умение рассчитать свои силы для выполнения определенной задачи. Потом – групповые занятия в секции и более эффективные индивидуальные занятия с тренером. Например, тренировки по самбо пригодятся и для защиты от уличных преступников, и от гололеда (самостраховка помогает упасть без переломов).

Приучать к необходимому труду и полноценному отдыху тяжело, потому что в воздухе пульсирует: «Расслабляйся-отрывайся!» Дальновидные родители приучают детей помогать по дому, недальновидные сдаются без боя: «Проще самому помыть тарелки, чем добиться, чтобы их нормально вымыла дочка». Сначала мы помогаем сумку маме донести, папе держим отвертку с шурупом, пока он засверливается, потом сами вешаем в родительском доме полки в нужных местах, в итоге мы помогаем пожилым родителям. Делая за детей то, что они могут делать сами (и должны делать), мы создаем условия, чтобы в старости про нас забыли.

Делая за детей то, что они могут делать сами, мы создаем условия, чтобы в старости про нас забыли

Откуда у ребенка будет адекватное представление о здоровье? Приятели тут не помогут, из рекламы по телевизору его тоже не получишь. Как не путать медицинскую помощь с оказанием/навязыванием медицинских услуг? Как не бояться вовремя прийти к врачу? Как бережливо относиться к данному Богом здоровью, не преувеличивать возможности медицины? У кого-то здоровье отменное, у кого-то здоровья немного, завидовать не надо. «Я научился быть довольным тем, что у меня есть. Умею жить и в скудости, умею жить и в изобилии… Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе» (Флп. 4, 11–13). Удовлетворенность жизнью, благодарение Богу за всё – продлевает наши дни на земле.

Давайте остановимся. Кто-то из читателей скажет: «Здесь слишком много перечислено, что родители передают своим детям». Вы правы, много. Постараемся сделать то, что в наших силах, и будем крепко верить, что нам поможет Бог, – и мы сделаем больше, чем могли.

Кандидат психологических наук, доцент кафедры психологии ГУО «Академия последипломного образования» (г. Минск) Валерий Пархомович – о пользе и вреде иллюзий, открытости травматическому опыту и Промысле Божьем.

Валерий Пархомович

– Иллюзии. Полезно это или вредно? Один психолог, желая поддержать меня в трудную минуту, сказал, что иллюзии помогают нам жить. Похоже на правду, ведь без иллюзий – действительно трудно, а то и невыносимо в нашем далеком от рая мире, особенно когда в нем случаются кризисы, – вот как нынешняя пандемия опасной болезни. А что вы, как специалист, скажете по поводу этого?

– Да. Иллюзии помогают нам адаптироваться, чувствовать себя успокоенными… Но потому кризис и называется кризисом, что в этот период все это начинает рушиться. До пандемии коронавируса мы думали, что жить будем до бесконечности, и контролировать всех и вся до бесконечности, а тут, оказывается, сами себя контролировать не можем, и вдобавок мир несправедлив...

– Но с точки зрения христианства это же верные ощущения, что мы бесконечны? В этом и вера наша, что не исчезнем, но изменимся…

– Я имел в виду иллюзию, что здесь, в этом мире, мы будем жить бесконечно. Есть такое специфическое понятие, темпоральный феномен – персональное восприятие скорости течения времени. Темпоральность часто зависит от возраста – у пожилых скорость восприятия течения времени по сравнению с детьми увеличивается. Для них время быстротечно, а для детей лишь неделя от понедельника до субботы – это как до Луны...

– Итак, кризис лишает нас иллюзий. Но это же крайне плохо – мы теряем психологическую устойчивость.

– Но он приводит нас к тому, что мы приоткрываем какие-то другие реальности. Возьмем важный христианский посыл – «помни о смерти и вовек не согрешишь». Когда человек помнит о смерти, то начинает жить гораздо более полной и насыщенной жизнью.

Когда человек помнит о смерти, то начинает жить гораздо более полной и насыщенной жизнью

Как правило…

– Трудно согласиться! Особенно с добавкой «как правило». Потому что осознание своей смертности, когда лицом к лицу со смертью…

– Может и раздавить…

– Да, и люди не зря избегают памяти о смерти, её далеко не каждому под силу вынести, особенно атеисту, который верит в реальность только этого мира.

– Есть несколько стадий адаптации человека к болезни или к смерти – отрицание, агрессия, депрессия, интеграция. Так вот последней – интеграции, то есть примирения с фактом смертности, – достигает мизерный процент людей, не помню точно, сколько, но порядка 10–15 процентов. Эти единицы начинают жить действительно полноценно, ежеминутно погружаясь в жизнь.

А другие застревают на разных стадиях. Кто-то отрицает смерть и говорит: «Нет, я все равно буду жить, мне просто надо начать бегать по утрам, или найти чудодейственную травку, или чудо-лекаря».

Кто-то впадает в агрессивность и начинает долбить своих близких и дальних – требовать, бесконечно выносить мозг и злиться.

А есть те, которые застревают на депрессии и погружаются в нее, уходят в себя, и, по сути, еще до смерти уже умерли.

– Так есть ли шанс интегрироваться, примириться? Вы же сами озвучили, насколько маленькому проценту удаётся решить эту задачу. Разве сейчас, в атмосфере мировой пандемии, все мы не переживаем этакий «коктейль» из протеста, депрессии и озлобления, вместе взятых?

– Но мы не верим, что все это происходит с нами и будет длиться еще неизвестно сколько. И нам кажется, что если мы заболеем, то уж точно в легкой форме!

– Да, надежда на лучшее есть. Но можно ли собственными усилиями самого себя подвигнуть к более желаемому варианту восприятия? От чего это зависит?

– Вот это и есть открытость травматическому опыту – когда я от него не убегаю, не злюсь на него, а начинаю пересматривать все основы своего существования. Кризис подвигает нас к тому, что мы приходим к переосмыслению своей жизни и на его основании начинаем что-то менять.

Если говорить про болезнь, то, с точки зрения психосоматики, что это такое? Целый комплекс каких-то болезненных духовных, психологических и физических процессов, которые развили определенную симптоматику и привели к заболеванию. В частности, мой образ жизни или мыслей. Например, человек всю жизнь курил, пил или жил в бесконечной суете, каждый день решая 150 задач и на следующий день загадывая себе ещё столько же… И болезнь (предположим, гипертония) указывает на то, как ты живешь.

Те люди, которые подходят к проблеме комплексно, начинают пересматривать каждый аспект своей жизни – и чаще всего приходят к какому-то переосмыслению и выходу на качественно новый уровень. А те, которые погружаются в страдание, быстрее сгорают, потому как все свои силы затрачивают на тревогу, страх, депрессию, агрессию – вместо того, чтобы направить усилия вовнутрь, на совладание с болезнью.

Те, которые погружаются в страдание, быстрее сгорают, потому как все свои силы затрачивают на тревогу, страх, депрессию, агрессию

– И всё-таки: нужны ли нам иллюзии или надо полностью от них избавляться?

– Ну, нас жизнь избавляет от них (смеется). Вообще, иллюзия нужна в тот момент, когда надо быстро к чему-то адаптироваться. Иллюзии, как и стереотипы, играют позитивную роль, когда некогда стоять и раздумывать, – они способствуют нашему быстрому реагированию. Но когда назревают серьезные, глубинные вопросы, как во время кризиса, иллюзии могут мешать. И тогда наша задача – выработать некое другое видение, другой, более трезвый взгляд на происходящее. Трезвость нам что-то даёт взамен...

– Кстати, часто разница между людьми религиозными и неверующими заключается в том, что атеист смотрит на вещи поверхностно, а человек религиозный пытается во всем увидеть суть, глубинное содержание.

– Нередко с неверующими в момент возникновения серьезных болезней происходит то, что они начинают обращаться к Богу, в том числе. Принимая Его в том виде, в каком они Его готовы принять. Но уже нет категорического отрицания, исключительно протеста.

– Это известный момент. Можно вспомнить слова Клайва Льюиса, который писал, что «Бог обращается к человеку шепотом Любви, а если он не услышан – то голосом Совести. Если человек не слышит голоса совести – то Бог обращается через рупор страданий». Но, с другой стороны… Человек, который не верил в Бога до болезни, не только молится, а еще и к бабкам обращается, и к шаманам, и к экстрасенсам. Ему все равно – лишь бы здоровье вернуть. Для него все средства хороши, по принципу иезуитов – «цель оправдывает средства». И если поможет даже представитель какой-нибудь демонической практики – его это не остановит: главное – выздороветь.

– Да, но причина-то не будет устранена. В этом случае мы говорим про таких людей, что они находятся на стадии отрицания. А еще есть специфическая стадия сделки. Когда пытаются выторговать у неких внешних или внутренних сил дивиденды типа: «Я буду делать вот так – а ты мне сделай, чтобы было хорошо». И это тоже – продолжение иллюзий.

А когда наступает интеграция, тогда я принимаю, что этот мир устроен так, как устроен, и я на самом деле не уникален, а прохожу все те же фазы, которые проходит и проходил каждый человек со времен сотворения этого мира. Я научаюсь с этим принятием жить и трезво смотреть, прежде всего, и не столько вокруг, сколько на самого себя. Тогда я перестраиваю свою жизнь и начинаю реально жить.

В этом случае иногда происходят удивительные вещи. Например, человек на четвертой стадии рака, когда все врачи уже «поставили на нем крест», остается жив еще год, и 5 лет, и больше. Есть книга французского врача Давида Серван-Шрейбера «Антирак». Когда ему поставили диагноз, он стал пересматривать всю свою жизнь, начиная от физических аспектов и заканчивая духовными. И не только написал книгу, а создал свои сайты, свои группы поддержки, прожил 19 лет с раком головного мозга, и после того, как реализовал массу планов, которые даже не предполагал реализовывать, – только тогда умер. Многие раковые больные к этой книге обращаются.

– Пандемия очень серьезно затронула и вопросы веры: спасет ли от заражения то, что человек верит, посещает богослужения, молится? Или не спасет? Например, в летописи Жировичского монастыря меня поразило то, что в 1710-м году от эпидемии моровой язвы в обители умерли все монахи, кроме одного. И нынешний вирус не пощадил ни эту обитель, ни другие белорусские монастыри – там тоже было немало заболевших.

– У нас есть иллюзия о мире, что он устроен справедливо. Сделал доброе дело – получи бонус. А не сделал – получи по голове, получи наказание. А оказывается, что все – и добрые, и злые, и грешные, и безгрешные – умирают. Парадокс! И подспудно возникает сомнение: как же так, как же Бог устроил мир, что, извините, даже Церковь не помогает?! Где логика?

Подспудно возникает сомнение: как же Бог устроил мир, что, извините, даже Церковь не помогает?!

Мое чисто человеческое представление, не как психолога даже: задача Бога – спасти человека. Правильно? И каждый раз Он создает обстоятельства и условия, максимально благоприятствующие спасению именно этого, конкретного человека. Под одну гребенку тут не причешешь… На мой взгляд, нашим человеческим разумом просто невозможно свести воедино множественность всех факторов. К тому же в таком интимном вопросе, как спасение, они вообще незаметны стороннему наблюдателю.

– Ну, конечно! Ведь каждая душа – потёмки. И в принципе мы до конца не можем знать всё, что реально внутри нее происходит. Это открыто только нашему Создателю. Но вопрос в другом. Однажды мне пришла мысль о том, какая разная у людей вера. Многие приходят в храм потому, что ищут утешения, утоления боли – физической или душевной. Есть такие, кто приходит ради того, чтобы ЖИТЬ лучше. И ведь совсем мало тех, кто хочет БЫТЬ лучше.

– Очень точно вы сформулировали. Мы всё время, когда приходим туда, обязательно чего-нибудь просим. Получаются такие меркантильные взаимоотношения: я же молился, постился – следовательно, Ты, Господи, тоже вынь да положь! «Товарно-денежный» обмен…

– Тут уместно вспомнить библейскую историю Иова Многострадального.

– Да, человек пережил множество психологических травм, говоря современным языком, причем каких! Всех своих десятерых детей похоронил, потерял всё, и сам болел, мучился, но при этом продолжал верить.

Но люди, к сожалению, сфокусированы на вопросах мировоззренческого порядка, типа: что же будет дальше? Раз в церковь ходить нет возможности, значит, наверное, наступили последние времена? То есть в этом анализе мы всё равно ориентированы на внешний мир и пытаемся разрешить загадку: наступили эти времена или не наступили? А ты на себя посмотри сначала. Вот в чем вопрос. Для тебя они наступили, прежде всего. Так что в кризисе проверяется и вера наша – насколько она чиста и крепка.